Как добиться прогресса в шахматах. Шахматисты шутят

Нет греха в том, чтобы посмеяться над человеком, позволившим себя обмануть, попавшемся в нехитрую ловушку. Если, конечно, это не имело для него трагических последствий.

В ловушку силой не тянут. “В ловушку зверь сам попадает” (В. Даль). Человек тоже попадается “добровольно” – его в западню приводят корысть, лень, недомыслие… Человек за шахматной доской - не исключение. Ходы из общих соображений, без учёта особенностей позиции и возможностей противника нередко бывают не только плохи, но и смешны.

Костецкий – Берман
Лиепая 1973

Ход черных

Черный ферзь сделал вид, что оставляет пешку с5 без своей опеки, и отправился на b8. Зачем? Что ему там понабилось? Но белый слон, не лишенный, видимо, вышеприведенных человеческих слабостей, долго думать не стал и проглотил приманку: C:c5. А вот тут ферзь (сдержанно улыбаясь, а может быть и громко хохоча – это зависит от воспитания) возвратился на f8. Слон в мышеловке! Как потешалась бы над ним обезьяна Тото!

Что сделалось смешным, для серьезного дела уже не годится. Когда старое становится смешным, от него отказываются и ищут новое. И уже из этого следует, что чувство юмора способствует творчеству.
Творчество, в какой бы сфере человеческой деятельности оно ни совершалось, неизбежно принимает эстетическую форму. И всякий эстетический процесс является по сути своей процессом творческим. Потребность в красоте побуждает людей находить, высоко ценить и развивать зачатки будущего. Но обновление и совершенствование жизни немыслимо и без комического. Основная роль смешного – предвосхищать и своевременно “обезвреживать” все, что рано или поздно может стать препятствием на пути творческого движения.
В комическом, как и в прекрасном, соединяются свойства типичности (закономерности, всеобщности) и парадоксальности. Поэтому всякое эстетически значимое явление и производит противоречивое впечатление – оно кажется знакомым и незнакомым, обычным и одновременно необычным. Несовместимые, казалось бы, свойства типичности и парадоксальности в эстетическом процессе сталкиваются, борются и переходят друг в друга.
Когда обнаруживается превосходство типичности, возникает чувство прекрасного. А если верх берет парадоксальность, бывает смешно или грустно.
В прекрасном нечто единичное и случайное утверждает себя в качестве необходимого и всеобщего - парадоксальность переходит в типичность.
В комическом же, напротив, проявление типичного (или претендующего стать таковым), парадоксальным образом обнаруживает свою незакономерность и нецелесообразность. При этом типичное как бы компрометируется и развенчивается.
Иначе говоря, комическое (смешное) выявляет ограниченность и относительность того, что прежде было (или казалось) неограниченным и безусловным.

Комическое лежит на полпути к прекрасному, оно теснит нечто, существующее в настоящем, высвечивает несостоятельность его претензий на будущее, но, в отличие от прекрасного, не предлагает ничего взамен. Прекрасно то, что нужно развивать и умножать. У прекрасного – прекрасное будущее. А вот будущее смешного вызывает сомнение, смешно чаще всего то, что необходимо потеснить и ограничить, а возможно, и полностью устранить.

Типичность парадоксального красива, а парадоксальность типичного смешна.

Такое определение смешного может показаться слишком широким, потому что необычные формы проявления обычных вещей способны также порождать и позитивные ценности. Однако и смех бывает не только обличающий.
Смех не всегда означает отрицательную оценку. Суд - это еще не осуждение. И не всё, к чему обращается чувство юмора, достойно порицания. Вот, например, слова М. Е. Салтыкова-Щедрина о стихах: “Зачем ходить по веревке, да еще приседать через каждые четыре шага?” Понятно, что эта шутливая фраза содержит не осуждение, а необычный, парадоксальный взгляд на хорошо знакомое (казалось бы!) явление. Чтобы лучше понять привычное, надо увидеть (найти) в нем что-то странное. (Виктор Шкловский назвал такой приём “остранением” и считал его одним из важнейших в искусстве). Поэтому о смехе можно сказать еще и то, что он выражает радость остранения.

Вполне типичная ситуация: один подает, другой ест .

Бывает комическое и со знаком плюс. В этом случае комическое более всего приближается к прекрасному, но все-таки отличается от него тем, что смешной случай остается случаем, имеющим мало шансов на повторение. Бывает смех от ощущения полноты и разнообразия жизни. Смех, приветствующий возвращение старым, стертым от частого употребления понятиям, первоначальной ассоциативной полноты.

Фрейд приводит пример остроумия:
Упрямство – это одна из четырех ахиллесовых пят этого господина.
Назвать упрямого человека ослом – весьма банально. А тут это сделано в парадоксальной форме, без бесцветного словесного штампа, и потому более едко и выразительно.

Человек может радоваться и смеяться оттого, что ему удалось решить непростую проблему. Самостоятельно найденная нетривиальная идея решения представляется ему красивой, а первоначальные попытки достичь результата стандартными способами и сами эти способы – смешными. (К этому прибавляется и гордость за себя, чувство превосходства над другими, а возможно, и скрытая насмешка над ними)
Когда человек радуется удаче, он может и посмеяться над тем, что могло произойти, если бы фортуна оказалась к нему не столь благосклонна.

Шерешевский – Буслаев
Тбилиси, 1973

Ход белых

По всем признакам позиция белых проиграна. И если бы Шерешевский увидел ход Кh8!, то, вероятно, порадовался бы и посмеялся (про себя, конечно) такому “подарку судьбы”. Но смеялся бы он, конечно, не над выигрывающим ходом, а над чудесным образом преодоленной угрозой поражения. Смешны были бы все “альтернативы “ продолжению Кh8, и в частности, шаблонный ход Кg5, который и был реально сделан в этой позиции.

Недавно прочитал очень интересную статью Влада Ткачева, на его шахматном сайте whychess.org, посвященную наболевшей теме: как добиться прогресса в шахматах и перейти планку рейтинга в 2300 пунктов Elo. В данной статье, Влад не только постарался выложить свои соображения и опыт в данном вопросе, но и пригласил для выражения своего мнения нескольких ведущих гроссмейстеров. Вы прочитаете, как каждый из приглашенных шахматистов добился высоких результатов, и добрался для большинства среднестатистических шахматистов до таких высот. Некоторые методы в совершенствовании класса игры, знакомы не всем тренерам, не говоря уже о любителях шахмат. Читайте, учитесь, запоминайте…

129 тысяч игроков в мире обладают рейтингом, при этом, только 20 тысяч из них достигли уровня 2200, 13500 добрались до 2250, а счастливые обладатели рейтинга 2300 и выше насчитывают всего 8150 человек.
Своими секретами делятся гроссмейстеры: Шипов, Моисеенко, Морович, Рублевский, Мирошниченко и Кажгалеев.

С начала моей работы над проектом WhyChess я получил массу вопросов от любителей шахмат; наиболее часто встречающийся: как добиться прогресса после преодоления первых, относительно легко давшихся этапов?

Слышал я это за последние дни настолько часто, что решил обязательно посвятить этому отдельный материал. Итак, речь, судя по всему, идет о переходе от уровня, скажем, 1800-1900 до 2200 и выше.

Интересная статистика: 129 тысяч игроков в мире обладают рейтингом, при этом, только 20 тысяч из них достигли уровня 2200, 13500 добрались до 2250, а счастливые обладатели рейтинга 2300 и выше насчитывают всего 8150 человек. Отсюда очевидно, что именно здесь пролегает тот самый невидимый барьер, перейти который удается далеко не каждому. Ведь именно в этом рейтинговом промежутке игрок должен суметь перейти в новое качество, создать свой собственный стиль, видение игры, дебютный репертуар. В конце статьи мы приводим интереснейшие итоги опроса гроссмейстеров, пока же поделюсь своими соображениями.

1. Пожалуй, необходимо заложить основы правильного мышления. Это касается счета вариантов, тактического зрения, позиционного понимания, владения эндшпильной техникой.

Как когда-то написал великий Бронштейн, тактическое зрение – это тренинг, тренинг и еще раз тренинг. Достаточно довести количество решенных тактических упражнений до нескольких тысяч, как вы неизбежно почувствуете результат. Это, пожалуй, проще всего. Незаменимый помощник в этом – бесчисленные сборники комбинаций.

Не намного сложнее обеспечить минимально необходимый уровень эндшпильной техники. Мне в этом помогли книги "Теория ладейных окончаний" (Смыслов, Левенфиш), "Стратегия эндшпиля" и "Контуры эндшпиля" (Шерешевский). Наверняка, в этой области появилось много чего нового, я же ничего лучше не встречал.

Со счетом вариантов, думаю, всё обстоит намного сложнее. Во всяком случае, для меня:-) Безусловно, главные авторитеты здесь – "Как стать гроссмейстером", "Тайны мышления шахматиста" А. Котова, труды М. Дворецкого и Д. Нанна. Будьте готовы, дорогие читатели, что здесь придется изрядно попотеть, зато и окупится сторицей. Очень трудоемкий этап.

Наконец, построение дебютного репертуара. Полагаю, тут самое важное – суметь понять самого себя. Ведь определенный стиль, свойственный только вам, закладывается с первых ходов в шахматах, и необходимо, чтобы ваш репертуар идеально ему соответствовал. Сердце кровью обливается наблюдать, как шахматист, впадающий в панику при возникновении малейшей опасности для собственного короля, играет вариант Найдорфа или Французскую защиту – только потому, что это любимые дебюты Каспарова и Морозевича. Примеров тому – сотни и тысячи на каждом опен-турнире. Итак, на этом этапе шахматист обязан стремиться к созданию своей "собственной" теории, подходящей ему по стилю игры, мировоззрению, характеру. И Боже вас упаси довериться одному из образчиков бесчисленного потока шахматной макулатуры, которая устаревает, не успев попасть в типографию. Куда лучше отталкиваться от собственных выводов, сделанных на тематических партиях в вашей базе.

2. Один из самых действенных способов совершенствования – угадывание ходов из партий великих шахматистов. Метод очень прост: предположим, вам нравится, стиль В. Ананда. Вы выбираете одну из выигранных им партий и пытаетесь угадать все его ходы так, как будто вы играете на его месте. Сначала итоги будут жутко удручающими, но при известном упорстве прекрасные результаты я вам гарантирую. Простите за нескромность, приведу пример из собственной практики. Примерно через год таких занятий я из длинной партии Сакс-Корчной (1989 г., Люцерн) угадал все ходы за исключением трех. Только тогда-то я и почувствовал, что что-то меняется…

3. Практика, практика и еще раз практика. Сейчас, с появлением бесчисленных игровых серверов, реализовать эту часть программы стало совсем просто. Достаточно посмотреть на темпы роста юной волны элитных шахматистов – Х. Накамуры, У. Со, А. Гири, тех же Карякина и Карлсена, чтобы убедиться в фантастической действенности проверки всего и вся в игровых условиях. Ну, и совсем хорошо, если у вас есть спарринг-партнер примерно вашего уровня. Каждодневная конкуренция заставит вас расти в разы быстрее – проверено!

4. А теперь, возможно, самое важное. До того, как приступить ко всем этим трудоемким и не самым простым упражнениям, неплохо бы понять: а действительно ли вы очень хотите добиться прогресса? У меня сложилось впечатление, что подавляющее большинство игроков сами себя в этом вопросе обманывают. Все описанные мною упражнения – отнюдь не легкая прогулка, и полумерами обойтись не удастся.

Вот и всё. Уверен, вам будет интересно узнать, как этот путь удалось пройти моим коллегам-гроссмейстерам.

Удачи!

Влад Ткачев

С. Шипов: Чтобы дойти до любого уровня, надо увлечься шахматами всерьез - это главное. Ленивое ученическое отношение, мол, отработаю этот урок через силу и получу четверку с минусом в дневник (и сойдет!) - верный путь к бессмысленной трате времени. Надо самому, от души хотеть добиться цели!

Хороших книг - много. Рекомендую начать с советских, проверенных. Я, как и многие другие, учился по классическим хитам: "Первая книга шахматиста" Панова, черная серия "Великие шахматисты мира" (читал их запоем – оторвать не могли), "Контуры эндшпиля" и "Стратегия эндшпиля" Шерешевского.

Плюс тщательный, серьезный критический разбор собственных партий. Не надо тешить себя иллюзиями, мол, играл хорошо, но досадно зевнул, сопернику просто повезло и т.д. Прогрессирует тот, кто сам себе - строгий судья.

Дебюты желательно играть те, которые надежные и по центру. Кривизна в дебюте дает кратковременные выгоды, но при этом замедляет общее развитие шахматиста. Так что если хочется добиться серьезного уровня, не соблазняйтесь дешевыми ловушечными вариантами. Берите пример с хороших гроссмейстеров - тех, кто играет в похожем стиле. Они не подведут.

А. Моисеенко: Книги: Избранные партии (Нежметдинов), "Аналитические и критические работы", 3 тома (Ботвинник), "Шахматное наследие Алехина" (Котов) – хотя мне уже тогда не нравились пятиступенчатые планы из Алехинских партий, "Вопросы современной шахматной теории" (Липницкий)

Мне кажется, для того, чтобы прогрессировать, нужно любить шахматы, желательно живое общение с более сильным игроком и анализ своих партий. мне помогло, что я, изучая шахматные книги, старался найти ошибку, и когда находил, мне это казалось своей маленькой победой.

И. Морович: Возможно, и есть какие-то "методы", но я могу сказать, что с самого начала был настоящим шахматным фанатиком. Я помню, как прочел десятки шахматных книг в возрасте с 9 до 12 лет, в основном, анализируя партии чемпионов мира, начиная с Морфи и Стаунтона и кончая Фишером и Карповым. Мне очень нравилось сравнивать дебюты, взятые из книги Бронштейна "Цюрих 53" с современными, находить новые вариации и применять на практике.

Книги: "Моя система" (Нимцович), Fischer vs. Spassky - The Chess Match of the Century (Глигорич), "Шахматное наследие Алехина" (Котов).

С. Рублевский: Наибольший вклад в мое развитие внесли занятия в школе Панченко. Каждый день у нас было по 2 лекции по избранной теме (слоновый эндшпиль, счет вариантов, дебют и т.п.), плюс практическое занятие для правильного усвоения материала – всего примерно 5 часов в день. Школа Панченко проводила две-три сессии в год, в них участвовало по 20 человек, и не было ни одного, кто бы не дошел до уровня 2350.

Книги: "Акиба Рубинштейн" (Разуваев, Мурахвери), "Международный турнир гроссмейстеров. Цюрих 53" (Бронштейн), "Турнир звезд; Монреаль-79" (Чепижный). Мне очень нравилось переигрывать партии из этих книг на доске, чувствовать сам дух турнира. Думаю, именно это мне очень сильно помогло.

Е. Мирошниченко: Сейчас шахматы очень изменились с появлением компьютерных программ, поэтому не уверен, что мой опыт всё еще актуален… Насколько помню, именно на этом уровне мы занимались действительно серьезным (как мне тогда казалось) анализом партий выдающихся мастеров прошлого, - Алехина, Рубинштейна, Ботвинника и т.д. Еще решали этюды, разыгрывали типовые позиции эндшпиля. Одним из очень полезных упражнений мне кажется угадывание ходов гроссмейстеров в классических партиях.

Для меня знаковыми книгами в тот период были: "300 избранных партий Алехина с его собственными примечаниями" (Панов), пресловутая "Моя система" Нимцовича, "Вместе с гроссмейстерами" Горта и Янсы. Ну, и, конечно, нужно играть и анализировать с противниками, превосходящими в классе (банальность, конечно, но это полезно всякому).

М. Кажгалеев:

1. Я много читал базовой литературы: «Моя система», М.М. Ботвинник, Карпов, Каспаров.
2. Играл во всяких турнирах.
3. Решал тактику по базовым учебникам и изучал эндшпили по Авербаху.
4. Стал иметь свои разработки в дебютах и свое мнение по ряду позиций.
5. Было большое желание хорошо сыграть и выиграть отдельно взятую партию или турнир.

Я каждый день дома играю в шахматы. С родителями, братьями, — сказала первоклассница.
-Обманывать нехорошо, — ответил тренер, — вот сейчас ты даже неправильно пошла ладьей…
-А я обычно ладьей не хожу!

Преподаватель по физкультуре спрашивает у студента:
-Какой вид спорта шахматы — летний или зимний?
-Если в доме топят, то летний, а если нет, то зимний.

Однажды в детстве я проглотил пешку, но врачи зря волновались, пешка оказалась проходной!

Программист после поражения от шахматного компьютера заявляет: «Проклятый windows, опять глючит».

Я призналась отцу, что ты шахматист.
-И какова была его реакция?
-Он был очень рад.
-Приятное сообщение.
-Но не подумай, что папа любит шахматы.
-Тогда что же его обрадовало?
-Просто мой последний жених, которого отец пытался выбросить за дверь, оказался боксером.

4-разрядник Женя играет партию со 2-разрядницей Викой. Прошло только 5 минут, а у Жени остались только ладья и пара пешек, в то время как у соперницы сохранился почти полный комплект фигур.
-Это уже эндшпиль? Как вы думаете, мне пора активизировать своего короля? — спрашивает Женя у тренера.
-Какой же это эндшпиль? — отвечает тренер, — ты даже не выиграл ни одной фигуры!
-Я понимаю, — парировал Женя, — у неё миттельшпиль, но у меня же эндшпиль!

Одного мастера спросили:
-Ну как, вы довольны своим зятем?
-Как сказать, ведь он совершенно не умеет играть в шахматы.
-И что же тут плохого?
-В том-то и беда, что играть не умеет, а все время играет.

Теперь я буду всех выигрывать в шахматы, потому, что мой папа обещал учить меня и играть со мной каждый день! Вот давайте сыграем с вами партию!
-Давай сыграем, — сказал тренер, — только в начальной позиции надо поставить слонов возле короля и ферзя, а потом уже коней.
-Нет, — ответил ученик, — мой папа сказал, что слоны стоят возле ладей!

Два ученика спросили у тренера:
-А король с королем встречаются на одной клетке?»
-Нет, — ответил тренер.
-А у нас встретились…

Студент-медик спросил своего шахматного приятеля, переходит ли, по его мнению, талант по наследству.
-Вряд ли, - ответил тот. - Возьмем, к примеру, Капабланку. Ты что-нибудь слышал о его отце?
-Абсолютно ничего.
-А о матери?
-Тоже нет.
-Ну вот, видишь.
-Честно говоря, я и о Капабланке ничего не слышал, - признался будущий врач.

Ученик: Можно ли превратить пешку в ферзя, если она не дошла до конца?
Тренер: Нет, это невозможно.
Ученик: А мой дедушка превратил пешку в ферзя, которая ещё не дошла до конца, сказал, что пенсионерам можно!

По утверждению ряда программистов, Гарри Каспаров во время недавней игры с шахматным компьютером использовал секретный код, давший его королю бессмертие.

Сын шахматиста спрашивает у отца, что тот собирается подарить ему на день рождения.
-Я приготовил тебе замечательный подарок, — ответил отец своему любимому сыну, — мы с тобой сыграем партию, и я тебе дам целого коня в фору!

Посвящается светлой памяти:

Юры Разуваева (1945-2012), товарища
детских лет, гроссмейстера, заслуженного
тренера России

Григория Когана (1901-1979), соседа по
подъезду, пианиста, педагога, великого
теоретика музыки

Жаклин Пятигорской (1911-2012),
очаровательной вице-чемпионке США,
музыкально-шахматному спонсору

На разработку темы «Шахматы и музыка» автора толкнула крамольная мысль: «Отчего это среди музыкантов и шахматистов такое взаимно огромное множество энтузиастов?» В последнее время увлечение шахматами среди выдающихся музыкантов не угасает. В частности, такие знаменитости, как пианист Николай Луганский и виолончелист Александр Князев, много времени посвящают игре в шахматы, активно посещают различные турниры. А на последнем московском матче на первенство мира они обсуждали проблему шахматы-музыка на пресс-конференции.

Нет ли здесь какой-нибудь закономерности? Насколько известно, у основания пирамиды стоял великий французский шахматист и оперный композитор Франсуа Филидор. Выдающий русский музыкант С.И.Танеев, с детства увлекавшийся древней игрой, постоянный шахматный партнер Л.Н.Толстого, следовал рекомендации великого писателя: «Заставь постоянно ум твой действовать со всей возможной ему силой» . Но музыку Сергей Иванович любил больше: "Без музыки человек - ничто. Людям надо всё бросить и предаться одной музыке". Другой русский композитор, А.К.Лядов в 1907 году выразился афористически: «Жизнь - шахматная доска: теперь все человечество на черной клетке, потом перейдет на белую, потом опять на черную - и так без конца. Где истина - на черной или белой клетке?..» Лядов со своим замечательным другом Н.А.Римским-Корсаковым очень интересовались Петербургским международным турниром 1896 года, где яростно болели за М.И.Чигорина. В начале 20-го века пристрастился к шахматам А.Н.Скрябин. В период напряженной работы над «Мистерией» он охотно переключался на партии в шахматы с выдающимся пианистом А.Б.Гольденвейзером. В 20-м веке прославился фанатичной любовью к шахматам С.С.Прокофьев. В 1909 году семнадцатилетний Прокофьев добился ничьей в сеансе против Эм.Ласкера, а вскоре после окончания петербургского турнира гроссмейстеров 1914 года Сергей Сергеевич выиграл партию в сеансе у Х.Р.Капабланки.

Были и другие замечательные события. Так, широко известен шахматный матч музыкальных титанов в 1937 году: С.Прокофьев – Д.Ойстрах.

7-й чемпион мира Василий Смыслов с глубоким почтением относился к вокальному искусству и всерьез задумывался о профессии оперного певца. Выпускник ленинградской консерватории, известный пианист Марк Тайманов все-таки больше времени отдавал шахматам, хотя его записи (на двух роялях, совместно с Л.Брук) вошли в коллекцию дисков фирмы «Филипс» - 100 великих пианистов 20-го века . Впрочем, о феномене Тайманова речь впереди.

Говорят, шахматы - это тихая игра музыки разума. Есть еще крылатая мысль доктора З.Тарраша, что шахматы, как любовь и музыка, обладают способностью делать человека счастливым . Оставим воспевать эту химию гормонов поэтам и художникам, у них описание счастливой любви получится красочнее. Наша задача - подчеркнуть творческую аналогию шахмат и музыки, выявить объединяющее начало между великими, не побоимся этого слова, проявлениями человеческой культуры. Кроме того, постараемся провести меридианы и параллели между их носителями - шахматистами и музыкантами; понять, почему иные персоны, будучи одаренными в одной области, оказываются бесталанными в другой, а некоторые прекрасно ориентируются в нескольких.

На первый взгляд , сравнение музыки и шахмат, столь внешне непохожих предметов, кажется нелепым: шахматисты имеют дело с абстрактной схемой, они склоняются над досками и в тишине делают свои ходы, а музыканты в концертных залах изливают океаны звуков. Но только на первый взгляд...

100 лет назад молодой Сергей Прокофьев, наблюдая игру крупных шахматистов, писал: «...И если сложный, глубокий Ласкер мне представляется величественным Бахом, то живой Капабланка - вечно юным Моцартом, творившим с такой же легкостью, а порой и милой небрежностью, как и Капабланка. В заключение - маленький комплимент доктору Таррашу за его музыкальные таланты. Совершенно случайно я имел удовольствие слышать его играющим на фортепиано. Четкий ритм, ясная фразировка и общая выразительность свидетельствуют о большой музыкальности знаменитого шахматиста» (Газета «День», Петербург, 10.05.1913).

Также и профессор Григорий Михайлович Коган в своих теоретических работах сравнивал творческие стили крупных шахматистов и музыкантов. В частности, он писал: «…Если теперь от шахмат перейти к рассмотрению того, что происходило в области пианистического искусства, то мы положительно поразимся необычайному сходству в этих двух отраслях культуры. В самом деле, разве соперничество Рубинштейн - Бюлов, стоявшее в ту пору в центре пианистической жизни, не напоминает... соперничества Чигорина и Стейница? Разве не напрашивается параллель между комбинационным стилем Чигорина и романтической игрой Антона Рубинштейна, в которой гениальные замыслы и вдохновенные порывы сочетались с не всегда безупречным техническим выполнением (знаменитые «пригоршни» фальшивых нот)? Разве не напрашивается параллель между шахматно-просветительской деятельностью Чигорина и музыкально-просветительской деятельностью Рубинштейна - организатора Русского музыкального общества и Петербургской консерватории (ср. роль Чигорина в истории Петербургского шахматного собрания), пионера русской профессиональной музыкальной культуры? С другой стороны, разве не чувствуется аналогия между аналитическим умом Стейница и немецкого соперника Рубинштейна - Бюлова с его детально обдуманной и вместе с тем временами причудливой игрой? Разве не чувствуется аналогия между стейницевскими комментариями к шахматным партиям и комментариями к фортепианным произведениям классиков в кропотливых редакциях Бюлова, положивших начало целому учению о фортепианной фразировке? ... В годы шахматного первенства Ласкера самой выдающейся фигурой мирового пианистического искусства был Ферруччио Бузони. Его биография имеет некоторое сходство с биографией Ласкера. Почти однолетки (Бузони родился в 1866 г., Ласкер - в 1868 г.), они одновременно достигли мировой славы: Ласкер - со времени матча со Стейницем (сыгранного в Америке в 1894 г.), Бузони - со времени выхода в свет его обработки Баха, изданной в Америке в 1894 г. Затем центром дея-тельности обоих сделался Берлин. Эпоха первенства Ласкера завершилась в 1921 г. проигрышем матча Капабланке, а через год с небольшим закончилась и концертная деятельность Бузони. Сходство между Бузони и Ласкером можно проследить и во многом другом. Как и Ласкер, Бузони был весьма образованным и интенсивно мыслящим человеком, автором философских работ, выработавшим оригинальные взгляды на свое искусство. Особенно любопытно было бы сравнить педагогические принципы обоих: например, мысль Бузони, что большинство фортепианных педагогов учит «осваивать отдельные пассажи и отдельные пьесы поодиночке», в то время как целесообразно за-пастись «связкой немногих крючков и отмычек», дающих ключ ко всему многообразию технических формул, - и аналогичную мысль Ласкера, что вместо запоминания поодиночке бесчисленных вариантов следует «искать правил, которые могли бы в сжатой форме дать итоги тысяч и десятков тысяч вариантов». «Перед призванным к творчеству стоит, прежде всего, ответственнейшая отрицательная задача - освободиться от всего выученного, слышанного», - утверждает Бузони. «Из моих 56 лет я потратил по меньшей мере 30 на то, чтобы забыть заученное или прочитанное мною», - вторит ему Ласкер…». (Г. Коган. «Игра в шахматы и игра на фортепиано», газета «Советский музыкант», № 13(103) от 23 марта 1940 года). Как же глубоко анализировал профессор киевской и московской Консерваторий!

Григорий Коган

Среди наших великих современников можно отметить схожесть творческой фундаментальности Михаила Ботвинника и Эмиля Гилельса. Кстати, между ними существовала и духовная связь, как следует из обоюдной переписки: шахматист восхищался пианистом, а тот являлся постоянным болельщиком 6-го чемпиона мира, хотя сам в шахматы не играл.

Интересно отметить и следующий факт: в юные годы, такой, казалось бы, далекий от шахмат человек, бесконечно погружённый в музыку - Евгений Кисин - обращался за уроками шахмат к известному композитору и сильному шахматному любителю Владимиру Дашкевичу.

Значит, тянутся шахматисты и музыканты друг к другу, а почему? Это нам и предстоит выяснить...

Специфика шахмат и музыкальных произведений имеет идейно похожие структурные элементы. Возьмем дебютную стадию, скажем, испанскую партию. Здесь и гамбит Яниша, и берлинский вариант, и атака Маршалла, всего не перечислить - одним словом, вариации на тему Рюи Лопеса (изобретателя дебюта). Чем они отличаются, скажем, от вариаций на тему Паганини? Здесь - море звуков, там - море ходов! Но подумайте, сущность-то одна - комбинаторика ! В начальном положении на доске имеется всего 16 фигур и 16 пешек. Подсчитано, что в одной, отдельно взятой шахматной партии, ходов на сорок, общее число возможных позиций укладывается в единицу со 130 нулями. Правда, львиная доля их абсурдна, выбираются только реальные, отражающие смысл шахматной игры. Т.е., должна быть реализована бинарная цель: поставить мат королю (победа) либо избежать мата (ничья).

А в музыке? Вы имеете 7 октав с двенадцатью звуками в каждой: всего 84 элементарных звука. Их сочетание даже в пределах часа исполнительства также будет представлять собой астрономическое число. Но, естественно, выбираются только благозвучные. Понятие благозвучности , правда, весьма относительно и зависит от временных пристрастий. То, что в 18-м и 19-м веках сочли бы за какофонию, в наше время горячо приветствуется. Модное ругательство середины 20-го столетия "сумбур вместо музыки", применительно к творчеству Н.Я.Мясковского, С.С.Прокофьева и, особенно, Д.Д.Шостаковича, уступило восторженному отношению к ним сегодня. Трудно пока, даже в 21-м веке, алгоритмизировать точный смысл благозвучности и поэтому невозможно создать соответствующую компьютерную программу, которая могла бы писать хорошую музыку. В этом отношении шахматы проще. Здесь игровые программы продвинулись уже весьма далеко, но, все-таки, еще не могут составлять этюды.

Интересно сравнить природу музыкальных и шахматных способностей. Если присутствие у индивидуума музыкального слуха (внешнего и внутреннего), а также чувства ритма, можно легко "диагностировать" и объяснить их как специфические, то выделение шахматного таланта представляет большие трудности. Вроде бы, шахматный талант должен быть заложен в интеллектуальной сфере: блестящая память, богатая фантазия, искусство дальнего расчета и т.п. Однако, как тогда "примириться" с удивительно слабой игрой Наполеона Бонапарта и "отца кибернетики" Норберта Винера, которые были интеллектуальными гениями и одновременно большими любителями шахматной игры. У автора сих строк возник однажды спор с человеком, знающим все - Юрием Львовичем Авербахом - относительно причины беспомощности Наполеона в шахматах. Гроссмейстер утверждал, что самопровозглашенному императору французов просто не хватало времени на подготовку, а ваш покорный слуга отстаивал патологическую неспособность Бонапарта именно к шахматам. Ибо времени не хватало многим, например, академику Петру Капице, математику Владимиру Макогонову, пианисту Марку Тайманову, но в шахматы они, все-таки, играли здорово!

Есть мнения, что любого нормального человека можно обучить чему угодно. Многие цитируют знаменитого американского психолога Джона Уотсона (1878-1958; не путать, как случается, с нобелевским лауреатом Джеймсом Уотсоном): «Дайте мне десять здоровых грудных детей, и по желанию я выращу из них кого угодно: от ученых до преступников». Его последователь, выдающийся венгерский педагог Ласло Полгар (1946) сумел воплотить эту доктрину в практику. С помощью своей уникальной методики он доказал замечательную теорему: возможность достигнуть сколь угодно высокого уровня шахматного интеллекта с помощью специальных упражнений и целенаправленной тренировки. Из трех своих дочерей со средними (по его мнению!?) способностями он вырастил трех гроссмейстеров мужского уровня!

Значительный вклад в теорию и методику развития интеллекта внес также выдающийся тренер, гроссмейстер Ю.С.Разуваев, который неоднократно указывал на важность шахматных упражнений для развития общей мыслительной способности учащихся. Он подчеркивал актуальность действий в уме , характерную для шахматной игры. Точно так же и концертирующие музыканты держат в уме готовые программы и в нужный момент исполняют их автоматически. То есть, в нужный момент прилагают волевые усилия, активизируя определенную область мозга. Разуваев писал: «... в 6-12 лет решается, будет ли ребенок умным человеком или нет, от этого зависят его интеллектуальные возможности!» Им совместно с крупным ученым Н.Г.Алексеевым была создана соответствующая программа для формирования механизма умственного анализа. Разуваев продолжает: «...мною был придуман слоган для этой программы: "Действие в уме - рождается в игре!" Я начал апробировать эти уроки... Если ребенок по каким-то причинам немного отстает в развитии, не имея при этом никаких органических повреждений, заболеваний, то шахматы являются сильным катализатором. Как доказывает практика, за короткий срок ребенок может догнать и перегнать своих сверстников...» Также и в отношении профессиональных шахматистов Разуваевым были сделаны важные выводы: «...Неправильный расчет вариантов (зевки) - это, как правило, следствие дефектов механизма действия в уме. Я попробовал устранить эти дефекты: взял схему психолога П.Я.Гальперина о разбивке механизма действия в уме на стадии и применил ее к шахматам. И помог ряду шахматистов реально улучшить качество счета. Эта прикладная находка лишний раз убедила в правильности всей схемы. Итак, ребенок должен научиться конкретизировать ситуацию и принимать решение».

Однако в жизни нередко приходится наблюдать иную картину. Отбор способных к шахматам или к музыке учеников производится по принципу больших чисел . Из множества шахматных секций или музыкальных школ опытные специалисты обнаруживают несколько (статистика неизвестна) настоящих талантов. В точности, как сказал поэт В.В.Маяковский: «В грамм добыча – в годы труды». Но случаются и малые числа : выдающиеся в своей области специалисты не могут освоить игру шахматную или игру на музыкальных инструментах. И среди музыкантов встречаются загадочные люди. Например, были в 20-м веке два больших друга, два блестящих пианиста - Яков Флиер и Арнольд Каплан. Оба страстные любители шахмат. Но если первый довольно прилично играл в них, не прилагая особых усилий на подготовку (не было времени!), то у Арнольда Львовича оказалась та самая патологическая шахматная неспособность . Вспоминает его любимый племянник Лев Харитон: «...дядя посещал почти все значительные шахматные события, а в часы досуга не расставался с шахматной доской. Например, расхаживая по пляжу Рижского взморья, садился играть с каждым желающим. Продумав минут двадцать над ходом, обязательно подставлял под удар ферзя или другую фигуру и нисколько не расстраивался. При этом нужно отметить его яркие способности в других областях: прекрасно рисовал, имитировал манеры других людей».

С другой стороны, важно определить, каким образом должен усваивать материал профессионально ориентированный ученик?

Научный опыт свидетельствует, что мозг среднего человека успешно воспринимает обучение, если усвоение предмета происходит дифференциально и равновесно, т.е., с достаточно медленным усложнением материала. Именно так построил Л.Полгар свой знаменитый учебник (CHESS: 5334 Problems, Combinations and Games. Budapest. 1994). Упражнения были подобраны таким образом, что происходил не только переход от простого к сложному, но применялось ничтожно малое приращение трудности – как если бы многоугольник с бесконечно растущим числом сторон вписывался в круг. Никаких скачков, полная плавность. И результаты показали эффективность метода: все три его дочери в своих шахматных партиях почти не допускали грубых просчетов. Потому что их мозг на подсознательном уровне отрабатывал простейшие возможные ляпсусы, а «зевки» случаются обычно на примитивном уровне.

В практике музыкантов-исполнителей также актуальна подобная метода медленного «вбивания» в мозг малых фрагментов из произведений. А уже выученные наизусть пьесы не терпят постоянного быстрого воспроизведения, иначе они, как говорят специалисты, заигрываются . Недаром С.В.Рахманинов, когда ему показывали учеников-виртуозов, просил их сыграть медленно особо бурное место. Если ученики не справлялись, Сергей Васильевич называл их технику «фальшивой монетой»!

А какова динамика информационного процесса в шахматной и музыкальной сферах? Общая блок-схема хорошо известна: у музыкантов звуковая информация последовательно проходит внешнее, среднее, внутреннее ухо, затем по слуховому нерву переходит в нейроны мозга; шахматисты переносят в мозг информацию через зрительный нерв. На следующем этапе музыкант-исполнитель должен выучить произведение и воспроизвести его по памяти (иногда, в качестве подсказки, можно пользоваться нотами). Шахматистам-практикам использовать шпаргалки запрещено, и первую стадию партии им необходимо знать наизусть, а в старые добрые времена был актуален скрупулезный анализ отложенной партии. Предварительная запрограммированная подготовка музыканта перед концертом не может, как правило, заменяться импровизацией по настроению; исключения здесь редки (Шопен, Рахманинов и др.).

Уместно задаться вопросом: «Какие же структуры мозга ответственны в запоминании и воспроизводстве?». В настоящее время эта архисложная нейробиологическая проблема еще далека от решения, но хотя бы сдвинулась с мертвой точки. Следует вспомнить, что еще несколько десятилетий назад выдающийся шахматный специалист гроссмейстер Игорь Зайцев настаивал на существовании в мозгу специфических шахматных клеток , которые развиваются у квалифицированных шахматистов и нуждаются в постоянной активизации. В противном случае эти клетки постепенно атрофируются и уровень игрока резко снижается. Достаточно красноречив пример всемогущего М.М.Ботвинника. Спустя всего три года (1948-51) с момента триумфа, не сыграв ни одной турнирной партии, он подошел к матчу с Д.И.Бронштейном в разобранном состоянии. Разумеется, интенсивная работа Михаила Моисеевича над докторской диссертацией по электротехнике является достаточным оправданием – но только для него лично, а не для его шахматного мозга! Точно такая же ситуация складывается и в случае музыкальных исполнителей. Повседневная инструментальная работа для них совершенно необходима.

Около полутора столетий назад великий пианист Антон Рубинштейн так примерно объяснял необходимость ежедневной работы исполнителя: «...Если я пропускаю один день занятий на фортепиано, то сразу замечаю недостатки в своей игре; пропуск двух дней определяют специалисты, а результат трех дней простоя различает публика!..».

Известно, что и Рахманинов даже во время переездов не расставался с немой клавиатурой, постоянно упражняя пальцы. А такой виртуоз, как Ференц Лист, полностью прекратил концертные выступления, когда у него возник дефицит времени из-за интенсивной композиторской и педагогической деятельности.

Что же, спросим мы, здесь невозможны исключения? Согласно высказыванию бессмертного литературного героя, мистера Шерлока Холмса: «Единственное исключение опровергает правило...». Нет, одно, по крайней мере, такое исключение есть! Это – феномен Тайманова .

Марк Евгеньевич, как пианист, месяцами пропускал систематические занятия, поскольку играл в многочисленных турнирах, разъезжая по городам и странам. Возвращался, мгновенно восстанавливался и продолжал концертную деятельность. Что сказать, чудо, да и только! Но рациональное объяснение, на наш взгляд, существует: Тайманову в музыке помогала его высокая шахматная квалификация. В то время, как ни А.Г.Рубинштейн, ни Ф.Лист, ни С.В.Рахманинов всерьез шахматами не занимались! Но как защита Нимцовича может помочь двигательной памяти пианиста? Только в одном случае – если упомянутые шахматные клетки располагаются в тех же участках мозга, что и выученные музыкальные образы - эти клетки катализируют друг друга! Науке еще предстоит доказать эту гипотезу экспериментально.

Пока что, нейробиологи обнаружили активность мозга шахматистов и музыкантов в конкретных регионах, ответственных за визуализацию образов. Существенный вклад внесли профессор Калифорнийского университета Норманн Уэйнбергер с сотрудниками, которые доказали существование механизма нейронного кодирования информации, используемого мозгом для упорядочивания воспоминаний в зависимости от их эмоциональной нагрузки. Ученые выяснили, что применение «кода памяти» заставляет мозг использовать для хранения особо важной информации большое число нервных клеток, что значительно снижает риск ее забывания. В дальнейшем они планируют изучить, каким именно образом мозг запоминает и упорядочивает получаемую информацию и научиться контролировать этот процесс. Другие исследователи - профессор М.В.Плетников с сотрудниками из Новосибирска - обнаружили структурную асимметрию мозга у музыкантов. В частности, в случае многих выдающихся музыкантов было обнаружено, что размер левой верхне-задней височной извилины (planum temporale ) значительно превышал размер правой.

Результаты исследований с применением позитронно-эмиссионной томографии (ПЭТ) показали, что при обработке музыкальной информации кровоснабжение и метаболическая активность указанной извилины у опытных музыкантов заметно возрастает. Более того, среди музыкантов ее наибольший размер отмечается у тех, кто обладает абсолютным музыкальным слухом. Таким образом, получены прямые доказательства преобладания активности левого полушария в регуляции восприятия музыкальной информации у людей, имеющих профессиональную музыкальную подготовку.

Мозг шахматистов в настоящее время изучен значительно меньше, но, очевидно, такие исследования представляются крайне актуальными. Сравним, например, ситуацию усвоения мозгом шахматной и музыкальной информации. Шахматисты, играя вслепую, каждый ход в партии внедряют в мозг через слуховой нерв; затем все изменения позиции визуализируются в зрительный образ. У музыкантов же при чтении партитуры информация поступает по зрительному нерву и трансформируется в звучание. Здесь чередование разных сигнальных каналов приводит к аналогичному результату – восприятию образа .

Таким образом, можно с немалой долей уверенности утверждать, что механизм воспроизведения как шахматных ходов, так и музыкальных фраз имеет общую нейробиологическую природу.

До последнего времени шахматы считались одной из самых интеллектуальных игр. Эта игра вообще испокон веков являлась прерогативой королей и аристократов. Может быть, поэтому победителей шахматных турниров всегда называли королями. Сегодня ситуация несколько изменилась.

С тех пор, как игра пошла в массы, ореол постепенно стал тускнеть. Ставшая крылатой фраза, что знаменитый Ботвинник только за доской чемпион, а во всем остальном самый обычный еврей, показывает, что древняя игра и ее рыцари подрастеряли бывшее величие. Да и в последнее время появилось множество профессий, не менее интеллектуальных, чем игра в шахматы, но зато более сложных. Поэтому пальму первенства в битве интеллектов у шахматистов перехватывают нынче другие специалисты.

Трудно поверить, что шахматы, которые какие-то четверть века назад собирали вокруг клетчатой доски множество специалистов и энтузиастов, сегодня оказались практически на задворках истории. А шахматисты, бывшие когда-то символом Ума и Интеллекта, стали почти анахронизмом. Сегодня эта игра почти повсеместно выжита из жизни миллионов современными компьютерами. Шахматисты оказались на пороге выживания. Перед многими из них, в том числе и сильными игроками, встал вопрос, чем же далее зарабатывать на жизнь. Именно в это время многие из них нашли себя в покере, предпочитая шахматам покер румы в Интернете и различные покерные сайты.

Для таких любителей игр с умом покер стал своего рода спасательным кругом. Правила игры в покер отточены и просты, словно ходы шахматных фигур. В этой игре не больше комбинаций, чем на шахматной доске. Основы покера можно изучить за один вечер, а главные принципы изучить на практике, проигрывая с друзьями различные ситуации. И, что особенно ценно, - отсутствие какой-либо теории. По этой игре не существует даже учебника. Но, что роднит покер с шахматами, - бесконечное множество возможностей.

Разумеется, так как это совершенно разные игры, есть и различия. На шахматной доске ситуация просматривается от начала и до конца, и информации для анализа достаточно. В покере же в этом смысле все с точностью до наоборот. Информации о сопернике – ноль. Наверняка вы знаете только свои две карты. Для многих становится открытием, что в покере, как и в шахматах, царят законы математической логики.

Хотя, казалось бы, какая тут математика. Одни загадки. Попробуй-ка догадаться, что у соперника на руках! Но от того, догадались вы или нет, зависит исход партии. Поэтому цена этого решения гораздо выше, чем в шахматах. Но именно это вызывает нешуточный азарт, возбуждает и привлекает в этой игре.

Сегодня покер – очень популярная игра, и в него играют десятки, а то и сотни тысяч людей по всему миру. И если раньше общепризнанными были такие карточные игры, как очко, преферанс или деберц, то сегодня покер множится в массах аналогично компьютерным вирусам в Сети. Телевидение и Интернет сыграли в этом огромную роль.

Наибольшей популярностью пользуется игра техасский холдэм как одна из наиболее распространенных видов покера. Правила этой игры просты. Игрокам раздаются по две карты на руки втемную, и начинается первый круг торговли. Затем открывается флоп – три общие карты, и игроки вступают в торг снова, после чего открывается четвертая карта – терн. Снова идет торг, и наконец, открывается ривер - последняя общая карта. Участники игры снова делают ставки. Если еще остались соперники в игре, то они открывают свои карты. По ходу игры каждый игрок может принять одно из трех решений – уравнять ставку соперника, поднять выше или сделать пас. Выигрывает, понятно, тот, кто сильнее. Это достигается либо на вскрытии – картой, либо, если карты так и не открываются, - силой убеждения.

Покер воспитывает характер и силу воли, зачастую становясь частью внутренней сущности человека. Точно так же, как в шахматах. Еще Фишер говорил, что способность подавлять эго своего соперника зачастую является одним из главных факторов победы.

Способность продемонстрировать своему сопернику кажущуюся слабость, умение заманить его в ловушку – основные качества профессионального шахматиста, которые не менее востребованы и в покере. Сюда же можно добавить и привычку анализировать и делать правильные выводы о ситуациях за столом в целом и об игре своих соперников в частности. Главное в этом деле – не переоценить свои возможности.

Сделав же первые шаги в покере, и почувствовав, что эта игра создана для Вас, Вы поймете, что необходим гид и надежный помощник в мире онлайн-покера. Ведь Вы наверняка знаете, что в Интернете играют в покер, точно также как и в шахматы. Можно сказать, что именно в Сети в него больше всего и играют. Именно здесь сегодня лучшие игроки мира оттачивают свое мастерство, и проводится до 85 % всех сдач. Это очень удобно: игру можно начать в любое, удобное для вас время.

Мы же лишь хотим вам показать место, где есть все последние покерные новости, благодаря которым вы будете в курсе всех событий. Кроме того, мы подскажем вам, где искать учебные материалы и какие покер румы предлагают лучшие бонусные программы.

Итак, какие же общие черты между такими казалось бы разными играми как покер и шахматы

Если Вы думаете, что между шахматами и покеромнет никакой связи, то вы глубоко ошибаетесь. В покере, в частности, в техасском холдэме, также как и в шахматах, кровь будоражит коктейль из таких составляющих, как интеллект, азарт, стратегии, страсти, риск и блеф. Все это привлекает в покер гораздо больше игроков, чем в шахматы.

Советский Союз дал миру гораздо больше сильнейших шахматистов, чем любая другая страна. С развитием покера многие пробуют силы в этой увлекательной и захватывающей игре. Одним из них является пятый в российском рейтинге молодой гроссмейстер Александр Грищук.

Шахматисты приносят в покер свои собранность, интеллект, умение просчитывать варианты и оценивать ситуации, изучат теорию, быстро обучаться, играть по несколько часов кряду.

В покере, в отличие от шахмат, не создано искусственного интеллекта, способного обыграть профессионального игрока. Сегодня уже общепризнанным является факт, что логика и мастерство играют в покере главную роль, и лишь новички могут рассчитывать на везение. Но для победы необходимо быть не только логиком. Вам пригодиться также умение читать своего противника. В отличие от шахмат, где за доской играют лишь два человека, за покерным столом может находиться от двух до девяти игроков, у каждого из которых есть свои, закрытые от соперников карты.

В покере, так же как и в шахматах, проводятся турниры и чемпионаты. Но призовые фонды здесь намного существеннее. При этом надо отметить, что покерные турниры проводятся ежедневно, а серьезные состязания с миллионными призовыми фондами – практически еженедельно. Если вам нравятся шахматы, то имеет смысл попробовать себя и в покере. Ведь такого взрыва эмоций и атмосферы азарта не найти нигде, кроме покера.

Надо сказать, что в России, где всегда ценился ум, и на высоте была математика, очень быстро развивается покер, а успехи российских игроков следуют один за другим. Открывает список Александр Кравченко, который в игре техасский холдэм на WSOP-2007 выиграл золотой браслет и более двух миллионов долларов. Чуть позже зимой молодой игрок Александр Кострицын в Австралии стал победителем в турнире AussieMillions, получив один миллион австралийских долларов. В следующем году в ноябре месяце Иван Демидов занимает второе место на главном турнире WSOP и получает 5,8 млн. долларов.

На этом сайте вы найдете все, чтобы начать свою карьеру в покере. Здесь вы сможете изучить правила, посмотреть комбинации в покере, почитать книги и статьи, а также пройти бесплатное обучение в школе покера.